Несмотря на репрессии против оппозиционных лидеров и активистов, акции против декрета № 3 (а фактически против политики властей Беларуси) продолжаются. Какой сценарий изберет Александр Лукашенко?

В Бобруйске на площадь Победы 12 марта вышло около тысячи человек. Примерно столько же собралось в Орше. Для прежде аполитичной и, казалось, довольно запуганной Беларуси это большие цифры.

Кроме того, стихийный митинг прошел в Бресте. На 16 часов намечена акция в Рогачеве.

Митинг противников «декрета о тунеядцах» в Бобруйске.Обыски и задержания пока не остановили протесты

В городах, где на сегодня намечались протесты «дармоедов» или откуда собирались ехать на эти протесты, прошли обыски, задержания. В Бобруйске задержали председателя городской организации независимого профсоюза РЭП Галину Смирнову, которая была главной заявительницей акции против декрета «о тунеядцах».

Суровые указанияАлександра Лукашенко на совещании 9 марта («как изюм из булки, повыковыривать этих провокаторов» и т.п.) развязали силовикам руки. В Молодечно, например, после митинга 10 марта жестко взяли на улице и посадили на 15 суток всю верхушку правоцентристской коалиции — Юрася Губаревича, Анатолия Лебедько, Виталия Рымашевского.

Применение грубой силы против политиков ничем не было оправдано — это выглядело типичным элементом устрашения.

Впрочем, сегодня в Оршу смог попасть один из лидеров христианских демократов Павел Северинец. И даже без мегафона сумел завладеть аудиторией на площади перед райисполкомом. Правда, потом и Северинца задержали.

В целом можно констатировать, что пока репрессии не дают желаемого для властей эффекта. Скорее напротив, злят участников митингов, порождают призывы к солидарности.

Простой народ не выбирает слов

В отсутствие же оппозиционных лидеров люди на площадях стали высказываться в микрофоны независимых СМИ — «Нашай нівы», «Радыё Свабода», «Белсата». Причем от желающих не было отбоя. Вчера это наблюдалось в Пинске, сегодня — в Бобруйске.

И хотя там, в Бобруйске, среди прочих можно было увидеть и написанный с юмором плакат «Бобры — не рабы», в целом тональность и этой, и других сегодняшних акций была отнюдь не юмористической.

Стихийные ораторы не выбирают слов, характеризуя политику властей. Выясняется, что партийные лидеры с мегафонами, которых теперь частично изолировали, были на митингах еще и своего рода модераторами. И уж явно не они сочиняли речи для сегодняшних ораторов из числа простых людей. Это были экспромты, которые невозможно подделать.

Сейчас наверху, в важных кабинетах и резиденциях, через онлайновые трансляции могут слышать всё, что думает о правителях народ. Без цензуры. Это вам не фальшивые опросы БТ. В эфир хлынул поток настоящих жизненных драм — с неподдельной экспрессией рассказчиков, с кричащими деталями, которых не придумает ни один самый талантливый романист.

Показательны главные нотки выступлений: власть нас не уважает, хотя должна служить народу; мы не быдло; хватит бояться; давайте вместе защищать тех, кого арестовывают или пытаются арестовать! Еще один мотив: у нас работящий, толковый, умный народ, так дайте нам достойную работу и заработок.

«Мы не отморозки и не майданутые, мы пришли защищать свои права», — заявила, заочно обращаясь к президенту (и отвечая на его оценки протестов) одна из выступавших в Бобруйске.

Люди говорят о несправедливости, о контрасте их нищеты с роскошью жизни правящего класса. Их примеры развенчивают миф о «государстве для народа».

При этом политизация протестов происходит натуральным образом. Электорат вспомнил о правах, конституции, необходимости настоящих выборов. То, о чем безуспешно годами твердила оппозиция, стало само собой осознаваться в минуту кризиса.

И все это — в микрофон в прямом эфире. Соответственно, власти перестали церемониться и с журналистами. Сегодня в Орше были задержаны кореспондент Naviny.by Адарья Гуштын, представители ряда других СМИ.

У режима нет механизмов обратной связи

Специфика построенного в Беларуси политического режима в том, что нет нормальных механизмов обратной связи. Самый верный из таких механизмов — честные выборы, но он сломан. Назначенных депутатов на митингах ругают через запятую, ставя на одну доску с прочим зажравшимся, как считают люди, начальством.

В моменты политического напряжения особенно видна фальшь государственных СМИ. В силу своей подчиненности они транслируют не мнения снизу, а фактически мнение одного человека (ну и нарезку исключительно провластных комментариев). Все это делается примитивно.

Лукашенко уже сам гонит вертикальщиков на диалог с массой, но у тех нет большой охоты и не очень получается.

Например, в Молодечно 10 марта председателя райисполкома Александра Яхновца, который не придумал ничего лучше, чем начать выступление с предупреждения об административной ответственности собравшихся, проводили криками «Ганьба!». Похожий сюжет с неудачным выходом представителя городской администрации наблюдался сегодня в Орше.

В Бобруйске вышло очень много пенсионеров. Их, понятно, уже не запишешь в дармоеды, но они переживают за будущее детей, внуков, их ужасает безнадега сегодняшней белорусской ситуации. И что важно подчеркнуть: пенсионеры — это та категория, что прежде дружно голосовала за Лукашенко. Сегодня очевидно, что он и эту категорию теряет.

Отсутствие же механизмов обратной связи толкает властную верхушку на ошибочные решения (одним из которых стал сам декрет № 3). Теперь, пытаясь погасить недовольство, власти продолжают действовать в целом топорно. Репрессии против политических и профсоюзных вожаков злят народ. Посаженные на сутки за акцию в Молодечно лидеры правоцентристской коалиции заработали среди молодечненцев известность, сочувствие и авторитет. В Бобруйске сегодня в итоге задавали тон на митинге активисты независимых профсоюзов. То есть на арену выходят новые лидеры.

Есть и еще момент: обезглавливая протесты, власти усиливают риск провокаций. А они не нужны никому: ни тем, кто сидит в кабинетах, ни национальной оппозиции. Или кому-то все-таки нужны?

Какой сценарий изберет Лукашенко?

Понятно, что у властей достаточно грубой силы, чтобы задавить эти протесты. Но издержки для режима — и внутри-, и внешнеполитические — уже сегодня очевидно велики.

Идеальным вариантом было бы, подавив гордыню, отменить декрет. Также руководству Беларуси стоило бы открыто декларировать курс на экономические реформы (ну и, естественно, развернуть их на практике). В конце концов, издержки трансформации сейчас, если уж говорить цинично, было бы удобно списать на низкие нефтяные цены, конфликт с Россией и пр. Руководство ведь и так кивает на внешние факторы, только реформ не делает. Так лучше уж отмучиться не зря.

Наконец, нужна реформа политической системы (включая демократизацию избирательного законодательства) с созданием хотя бы минимума условий для реальной конкуренции кандидатов. Было бы замечательно сделать это к местным выборам 2018 года.

Но я уже слышу, как читатели говорят: размечтался, держи карман шире.

Увы, приходится прогнозировать, что, скорее всего, наверху предпочтут ситуативно реагировать на угрозы режиму (которые воспринимаются гипертрофированно, неадекватно из-за экзистенциальных фобий его верхушки).

Это значит, что ставка будет сделана в основном на силовой сценарий (хотя постараются пока палку не перегибать) в сочетании с пропагандистской демагогией и открутками по ряду позиций (де-факто выведут из-под действия декрета почти всех обездоленных).

В итоге волну, возможно, погасят, но безнадега (вместе с угрозами режиму) не рассосется.